Вселенная в стихотворениях Федора Ивановича Тютчева — это бездна, в которой человек потерян и разбит о громаду этого мира, беззащитный и слепой. Но каждая душа — сама по себе Вселенная, сама по себе пропасть чувств и мыслей.
«Молчание!» — провозглашает поэт над бездной Мира. Таи свою вселенную в себе. Не допусти в нее инородного. Не искази ее хаосом пугающего.
И чувства, и мечты — это звезды в ночи, они вспыхивают, хрупко дотягиваются светом до смертной реальности, сияя лишь для себя, теряясь в глубинах космоса; они — лишь для осторожного взгляда и мысли восхищения, собственного прочувствования и возвышенного понимания. Они окружены незримой стеной этого молчания — пустоты. Но эти звезды в душе гаснут от неумелого прикосновения; для них слишком грубо и человеческое слово, и осуждающая мысль, и едва искаженная истина. Истина чистая — лишь молчание; другая всякая «изреченная мысль» — уже ложь!.. Слово, отпущенное на свободу, будет услышано миром, и каждая частица хаоса истолкует по-своему явление чувств; все будет ложью и загасит чистое мерцание звезд.
И пусть бездна взрывается, противореча спокойствию, — она взорвется без единого звука, лишь пробуждая легкую улыбку величия, подаренного мощью взрыва. В этой улыбке отобразится все — и дума, и эмоция, и мысль, звучащие где-то в глубине разума… Но они останутся нетронутыми внешним. Пусть человек живет в себе, молчит для угрожающей природы, не даст себя оглушить и исказить, пусть… внимает пенью и молчит!..
«Молчание!» — провозглашает поэт над бездной Мира. И продолжает языком чувств и страстей, так, что каждое слово гремит взрывом или таится легкой мелодией, — «молчи», «таи», «безмолвно, как звезды в ночи», «взрывая, возмутишь ключи»… ничего в строках нет обыденного, будничного — подчеркнуто это местоимением «оне» вместо изношенного частым употреблением «они». Само стихотворение звучит непрерывным «пеньем дум», и глубина здесь — не полная страхов черная пропасть, а душевная мягкая темнота. Центральная фраза, жесткое утверждение — «мысль изреченная есть ложь» — ломает логичное понимание мира, дает сентиментально-мягкому произведению стальной стержень. Текст завершен, выделены начало и конец основной мыслью — «молчи», каждая строфа завершена одинаковой конструкцией «… — и молчи», но без любого из шестистиший стихотворение было бы оборвано и была бы потеряна первоначальная линия мысли. Все идеально гармонично, как хорошо сложенная песня… песня молчания.
Как и все произведения Тютчева, «Silentium!» вырывает нас из мира серо-повседневной реальности, заставляя увидеть его иные краски, увидеть с другого ракурса; так природа восстает после грозы и ливня, обновляя цвета и напитывая воздух особой свежестью. Ведь Тютчев — поэт-философ, поэт-любомудр, «любящий мудрствовать», и только в мудрости он видит разум; и мудрость в его стихотворениях становится выше элементарной логики. Эта философичность и ценна более всего; стоит также отметить, что этот вывод о человеческой душе — иначе «Silentium!» назвать нельзя — раскрывает контекст психологии, подает к нему ключ; он охватывает все, к чему бы ни вела мысль о человеке. Каждая строка несет в себе живую массу смысла, живое движение разума; это — один из шедевров, материалом которому служило золото русского языка, идеальная мысль, масштабный вывод с высоты философского понимания. Говорить о ценности этого произведения можно много, говорить, захлебываясь словами, рождая на свет хитросплетения своих выводов…
Но, изрекая, мы лжем. «Silentium!» — это провозглашение вечного молчания в песне гармонии. Лучше смолчать… и понять больше.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)