Образы помещиков в «Мертвых душах»

Поэма Н. В. Гоголя «Мертвые души» — величайшее произведение мировой литературы. В омертвении душ персонажей — помещиков, чиновников, Чичикова — писатель усматривает трагическое омертвение человечества, унылое движение истории по замкнутому кругу.
Сюжет «Мертвых душ» (последовательность встреч Чичикова с помещиками) отражает представления Гоголя о возможных степенях деградации человека.»Один за другим следуют у меня герои один пошлее другого»,- отмечал писатель. В самом деле, если Манилов еще сохраняет в себе некоторую привлекательность, то Плюшкин, замыкающий галерею помещиков-крепостников, уже открыто назван «прорехой на человечестве».
Создавая образы Манилова, Коробочки, Ноздрева, Собакевича, Плюшкина, писатель прибегает к общим приемам реалистической типизации (изображение деревни, господского дома, портрета хозяина, кабинета, разговора о городских чиновниках и мертвых душах). При необходимости дается и биография персонажа.
В образе Манилова запечатлен тип праздного, мечтателя, «романтического» бездельника. Хозяйство помещика находится в полном упадке. «Дом господский стоял на юру, то есть на возвышении, открытом всем ветрам, каким только вздумается по дуть…» Ворует ключница, «глупо и без толку готовится на кухне», «пусто в кладовой», «нечистоплотны и пьяницы слуги». А между тем воздвигнута «беседка с плоским зеленым куполом, деревянными голубыми колоннами и надписью: «Храм уединенного размышления». Мечты Манилова вздорны и нелепы. «Иногда… говорил он о том, как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или через пруд выстроить каменный мост…» Гоголь показывает, что Манилов пошл и пуст, реальных духовных интересов у него нет. «В его кабинете всегда лежала какая-то книжка, заложенная закладкою на четырнадцатой странице, которую он постоянно читал уже два года». Пошлость семейной жизни (отношения с женой, воспитание Алкида и Фемистоклюса), приторная слащавость речи («майский день», «именины сердца») подтверждают проницательность портретной характеристики персонажа. «В первую минуту разговора с ним не можешь не сказать: «Какой приятный и добрый человек!» В следующую минуту разговора ничего не скажешь, а в третью скажешь: «Черт знает что такое!» — и отойдешь подальше; если не отойдешь, почувствуешь скуку смертельную». Гоголь с потрясающей художественной силой показывает мертвенность Манилова, никчемность его жизни. За внешней привлекательностью скрывается духовная пустота.
Образ накопительницы Коробочки лишен уже тех «привлекательных» черт, которые отличают Манилова. И снова перед нами тип — «одна из тех матушек, небольших помещиц, которые… набирают понемногу деньжонок в пестрядевые мешочки, размещенные по ящикам комодов». Интересы Коробочки всецело сконцентрированы на хозяйстве. «Крепколобая» и «дубинноголовая» Настасья Петровна боится продешевить, продавая Чичикову «мертвые души». Любопытна «немая сцена»,.которая возникает в этой главе. Аналогичные сцены находим почти во всех главах, показывающих заключение сделки Чичикова с очередным помещиком. Это особый художественный прием, своеобразная временная остановка действия, позволяющая с особой выпуклостью показать духовную пустоту Павла Ивановича и его собеседников. В финале третьей главы Гоголь говорит о типичности образа Коробочки, о незначительной разнице между ней и иной аристократической дамой.
Галерею мертвых душ продолжает в поэме Ноздрев. Как и другие помещики, он внутренне пуст, возраст не касается его: «Ноздрев в тридцать пять лет был таков же совершенно, каким был в осьмнадцать и двадцать: охотник погулять». Портрет лихого кутилы сатиричен и саркастичен одновременно. «Это был среднего роста, очень недурно сложенный молодец с полными румяными щеками… Здоровье, казалось, так и прыскало с лица его». Впрочем, Чичиков замечает, что один бакенбард был у Ноздрева меньше и не так густ, как другой (результат очередной драки). Страсть к вранью и карточной игре во многом объясняет то, что ни на одном собрании, где присутствовал Ноздрев, не обходилось без «истории». Жизнь помещика абсолютно бездуховна. В кабинете «не было заметно следов того, что бывает в кабинетах, то есть книг или бумаги; висели только сабля и два ружья…» Разумеется, хозяйство Ноздрева развалено. Даже обед состоит из блюд, которые пригорели или, напротив, не сварились.
Попытка Чичикова купить мертвые души у Ноздрева — роковая ошибка. Именно Ноздрев разбалтывает на балу у губернатора тайну. Приезд в город Коробочки, пожелавшей узнать, «почем ходят мертвые души», подтверждает слова лихого «говоруна».
Образ Ноздрева не менее типичен, чем образ Манилова или Коробочки. Гоголь пишет: «Ноздрев долго еще не выведется из мира. Он везде между нами и, может быть, только ходит в другом кафтане; но легкомысленно непроницательны люди, и человек в другом кафтане кажется им другим человеком».
Перечисленные выше приемы типизации используются Гоголем и для художественного восприятия образа Собакевича. Описания деревни и хозяйства помещика свидетельствуют об определенном достатке. «Двор окружен был крепкою и непомерно толстою деревянной решеткой. Помещик, казалось, хлопотал много о прочности… Деревенские избы мужиков тоже срублены были на диво… все было пригнано плотно и как следует».
Описывая внешность Собакевича, Гоголь прибегает к зоологическому уподоблению: сравнивает помещика с медведем. Собакевич — чревоугодник. В своих суждениях о еде он поднимается до своеобразной «гастрономической» патетики: «У меня когда свинина — всю свинью давай на стол, баранина — всего барана тащи, гусь — всего гуся!» Впрочем, Собакевичу (этим он отличается от Плюшкина и большинства. других помещиков) присуща некоторая хозяйственная жилка: он не разоряет собственных крепостных, добивается известного порядка в хозяйстве, выгодно продает Чичикову мертвые души, отлично знает деловые и человеческие качества своих крестьян.
Предельная степень человеческого падения запечатлена Гоголем в образе богатейшего помещика губернии (более тысячи крепостных) Плюшкина. Биография персонажа позволяет проследить путь от «бережливого» хозяина к полусумасшедшему скряге. «А ведь было время, когда он… был женат и семьянин, и сосед заезжал к нему пообедать… навстречу выходили две миловидные дочки… выбегал сын… Сам хозяин являлся к столу в сюртуке… Но добрая хозяйка умерла, часть ключей, а с ними мелких забот перешла к нему. Плюшкин стал беспокойнее и, как все вдовцы, подозрительнее и скупее». Вскоре семья полностью распадается, и в Плюшкине развиваются невиданные мелочность и подозрительность. «… Сам он обратился наконец в какую-то прореху на человечестве». Итак, отнюдь не социальные условия привели помещика к последнему рубежу нравственного падения. Перед нами трагедия (именно трагедия!) одиночества, перерастающая в кошмарную картину одинокой старости.
В деревне Плюшкина Чичиков замечает «какую-то особенную ветхость». Войдя в дом, Чичиков видит странное нагромождение мебели и какого-то уличного хлама. Плюшкин живет хуже, чем «последний пастух Собакевича», хотя он не беден. Предостерегающе звучат слова Гоголя: «И до какой ничтожности, мелочности, гадости мог снизойти человек! Мог так измениться!.. Все может статься с человеком».
Таким образом, помещиков в «Мертвых душах» объединяют общие черты: праздность, пошлость, духовная пустота. Однако Гоголь не был бы великим писателем, если бы ограничился лишь «социальным» объяснением причин духовной несостоятельности персонажей. Он действительно создает «типические характеры в типических обстоятельствах», но «обстоятельства» могут заключаться и в условиях внутренней, психической жизни человека. Повторяю, что падение Плюшкина не связано прямо с его положением помещика. Разве потеря семьи не может сломить даже самого сильного человека, представителя любого класса или сословия?! Словом, реализм Гоголя включает в себя и глубочайший психологизм. Этим-то поэма и интересна современному читателю.
Миру мертвых душ противопоставлена в произведении неискоренимая вера в «таинственный» русский народ, в его неисчерпаемый нравственный потенциал. В финале поэмы возникает образ бесконечной дороги и несущейся вперед птицы-тройки. В ее неукротимом движении писатель видит великое предназначение России, духовное воскресение человечества.