Конфликт личности и государства во все времена неизбежен. Поэтому взаимоотношения личности с властью беспокоили людей всегда. Одним из первых эту тему в литературе поднял Софокл в V веке до нашей эры. Проблема эта оставалась актуальной и во времена Пушкина в XIX веке, как она актуальна и по сей день.
Софокл, рассматривая в трагедии «Антигона» конфликт Антигоны с правителем Фив Креонтом, решает вопрос, кто прав в пользу Антигоны — отдельной личности. Конечно, своей трагедией Софокл призвал правителей быть внимательнее к интересам личности, не издавать абсурдных и не приносящих практической пользы приказов. Но больший акцент Софокл сделал на индивидуальности правителя, который, как всякий человек, может заблуждаться. Поэтому власть может быть не права.
Проблема несовершенства государственного устройства появилась у Пушкина еще в ранних произведениях. Александр Сергеевич тоже заострял внимание читателей на личности правителя, но это уже не было основной причиной трагедий. Проблема государственного устройства и справедливости правления стала более объемной и рассматривалась Пушкиным в более сложном аспекте, чем эта же проблема у Софокла. Так, в оде «Вольность», написанной в 1817 году, беды правителей и целых государств с их народами произошли из-за того, что либо правители, либо народ забыли «Закон» равенства, справедливости:
И горе, горе племенам,
Где дремлет он;закон; неосторожно,
Где иль народу, иль царям
Законом властвовать возможно!
В ранние годы Пушкину представлялось, что можно изменить государственный строй, сделать его более демократичным и гуманным. Так, в стихотворении «К Чаадаеву» Пушкин открыто заявил об этом:
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
Но со временем взгляды А. С. Пушкина изменились. Пройдя через ссылку, выстрадав жажду свободы, исчерпав возможности романтизма, поэт пришел к заключению, что полной свободы, к которой тяготел герой «Кавказского пленника», не бывает, ее не может и не должно быть, так как в противном случае всегда будут угнетенные чьей-то чрезмерной свободой (такой вывод А. С. Пушкин делает в поэме «Цыганы», на примере Алеко). Постепенно, шаг за шагом, поэт отходит от романтизма и переходит к реализму. Начата работа над «Евгением Онегиным». Создана историческая трагедия «Борис Годунов». Оказалось, что народ, именно народ, определяет судьбу правителя и государства, побеждает всегда тот, на чьей стороне народ. Этим основным тезисом «Бориса Годунова» Пушкин точно ответил на вопрос о причинах провала декабрьского восстания, которое произошло вскоре после окончания работы над трагедией.
Но знаешь ли, чем сильны мы, Басманов?
Не войском, нет, не польскою подмогой,
А мнением; да! мнением народным.
Осознав роль народа и обреченность попыток переустроить государство, сделать его свободным, пережив ряд личных неудач и неприятностей, поэт разрабатывает проблему личной внутренней свободы каждого отдельного человека. Поэт и для себя выбирает путь внутренней свободы, что ясно прозвучало в стихотворении «К морю» или в более позднем стихотворении «Из Пиндемонти»:
Никому
Отчета не давать, себе лишь самому
Служить и угождать; для власти, для ливреи
Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи;
Вот счастье! вот права…
Задумываясь над проблемами личности, Пушкин обращает внимание на тему, до него никем всерьез не затронутую, — на проблему «маленького человека», его взаимоотношений с внешним миром, государством. 14 сентября 1830 года была написана очередная повесть из цикла «Повести Белкина» «Станционный смотритель». Пушкин показал, что «маленький человек» имеет полный спектр человеческих чувств, что проблемы «маленького человека» заслуживают внимания. Станционный смотритель Самсон Вырин имеет полное право на счастье, и ущемлять его права и делать его несчастным — значит совершать зло.
Позже, в петербургской повести «Медный всадник», А. С. Пушкин рассмотрел проблему взаимоотношений личности и государства в более абстрактной форме. В конфликт, с властью вступает молодой бедный чиновник по имени Евгений, влюбленный в свою невесту Парашу. Он строит планы на будущую жизнь вместе со своей возлюбленной:
Жениться? Ну… зачем же нет?
Оно и тяжело, конечно,
Но что ж, он молод и здоров,
Трудиться день и ночь готов.
Но его желаниям не суждено сбыться: наводнение уносит жизнь Параши. Евгений не смог пережить горя и вернуться в русло обычной жизни. Он сходит с ума. Свой гнев, всю свою ненависть Евгений обращает на Петра Первого, на «того, чьей волей роковой под морем город основался», из-за которого Параша была обречена на смерть. Ведь Петр Первый, начиная строительство города, не принимал в свои расчеты, какой опасности будут подвергаться его жители; продвигая Россию к морю, он думал о том, что
Отсель грозить мы будем шведу.
Здесь будет город заложен
Назло надменному соседу.
Неравный бой между Петром и Евгением кончается смертью последнего. Личность проиграла.
«Добро, строитель чудотворный! —
Шепнул он, злобно задрожав, —
Ужо тебе…» И вдруг стремглав
Бежать пустился. Показалось
Ему, что грозного царя,
Мгновенно гневом возгоря,
Лицо тихонько обращалось…
И с той поры, когда случалось
Идти той площадью ему…
Картуз изношенный сымал,
Смущенных глаз не подымал
И шел сторонкой.
Но, несмотря даже на автобиографичность в какой-то мере своего героя, Пушкин не решает проблему личность — государство однозначно. Пусть «зло» осталось неотомщенным, но поэт проявил свою симпатию к личности уже тем, что показал, чем могут обернуться для людей великие дела. В то же время поэт отдает дань восхищения преобразованиям Петра (вспомним вступление). Для Пушкина Петр Первый остается великим строителем России несмотря ни на что. Петр думал о благе всего государства, а Евгений — о личном. В этом и кроется неразрешимость конфликта.
Таким образом, позиция Пушкина-литератора изменялась со временем, вместе со взглядами Пушкина-человека. От романтически настроенного юноши, ищущего свободы, жаждущего преобразований, совершаемых под воздействием идей просвещения, поэт приходит к реалистическому взгляду на действительность. Ему открылась вся сложность проблем окружающего мира, что никогда не могло бы случиться в мире убежденного романтика. Пушкин, как настоящий реалист, видел неизбежность и скорее всего неразрешимость конфликта личности с государством. Он видел зло, приносимое личности государственной машиной, он искренне сочувствовал человеку, страдающему от власти, желания и мечты которого он считал полностью законными, но и отмечал добро и заслуги государства перед отдельной личностью. Вследствие неразрешимости этой проблемы любые протесты, подобные протесту Евгения, против равнодушия государственной машины по отношению лично к нему, к человеку, становятся бессмысленными.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)