«Жизнь тяжела. Она представляется многим из нас глухой и безнадежной, но все же, надо сознаться, она становится все яснее и легче, и, по-видимому, недалеко то время, когда она станет совсем светлой. (Смотрит на часы). Пора мне, пора! Прежде человечество было занято войнами, заполняя все свое существование походами, набегами, победами, теперь же все это отжило, оставив после себя громадное пустое место, которое пока нечем заполнить; человечество страстно ищет и, конечно, найдет. Ах; только бы поскорее! Пауза. Если бы, знаете, к трудолюбию прибавить образование, а к образованию трудолюбие (Смотрит на часы) Мне, однако, пора…» — в этом небольшом монологе Вершинина, подполковника, частого собеседника сестер Прозоровых, выражены основная тема, основная философия того маленького круга, который образовался вокруг трех сестер Андрея Прозорова — Маши, Ольги и Ирины. Все мысли, все беспорядочное скопление идей, все споры о смысле жизни как бы сфокусированы в трех концентрах: прошлом, настоящем и будущем.
Если разобраться, удивляешься даже: до чего восприятие «Трех сестер» А. П. Чехова связано с нашим житьем — вчерашним, сегодняшним и завтрашним. Мотив времени вездесущ на протяжении всей пьесы. Сам образ времени разработан настолько детально, что любой персонаж пьесы оказывается с ним неразрывно связан, в буквальном смысле зависим от него. Связь каждого отдельного взятого персонажа с образом времени прослеживается от действия к действию в позиции развития «наоборот».
Рассмотрим это на примере образа Ольги, одной из сестер. В первом действии в ней еще живы воспоминания: об отце, о матери, об их прежней жизни — «… пока одна мечта… скорее в Москву». Хотя признак увядания уже очевиден: «я уже состарилась, мне 28 лет». Во втором действии, спустя определенное время, путина жизни все явственней захватывает ее: «я замучилась… начальница больна, теперь я вместо нее…»
Третье действие апофеозно, это действие «пожара» в прямом и переносном смыслах. Огонь сжигает не только дома, но и души людей, вскрывает, обнажает все их скрытые чаяния, крушения надежд. «В эту ночь я постарела на десять лет», — эти слова Ольги символичны. Они одновременно символизируют взросление взглядов, утрату определенных иллюзий и старость души. Здесь мотив времени тесно связан с мотивом разочарования в жизни. Четвертое действие одинаково трагично и жизнеутверждающе. «Для нас начнется новая жизнь», — восклицает Ольга. Но только герои не знают, когда. Им неважно, в какой сущности они предстанут перед этой самой новой жизнью (это можно проследить на протяжении всей пьесы), но им очень хочется знать, когда она наступит.
Чеховские герои мечтают о будущей жизни, вспоминая о прошлой как об этапе, когда «человечество было занято войнами», заполняя все свое существование походами, набегами, победами. Еще Андрей, брат трех сестер, говорит о прошлом как о периоде «несвободы», зависимости от отца («после его смерти я стал полнеть, и вот, располнел в один год, точно мое тело освободилось от гнета»). Упреку сопутствует благодарность за воспитание, но все равно, угнетение выше желания добра детям. Лишение свободы никогда не будет проигнорировано и прощено до конца.
От прошлого остались лишь воспоминания («Я помню — три девочки. Лиц уж не помню… Как идет время») и фарфоровые часы покойной мамы Прозоровых, которые в третьем действии разбивает Чебутыкин: «Может, я не разбивал, а только кажется, что разбил. Может быть, нам только кажется, что мы существуем, а на самом деле нас нет». Мотив настоящего раскрывается именно в этих словах Чебутыкина, сумасшедшего доктора. Прошлое разбито, настоящего вроде как и вовсе нет. А что же с будущим? В течение действия пьесы все герои как-то бессознательно следят за временем. Они будто торопят его, пытаясь заглянуть за пределы собственной жизни. Вот почему все они так любят мечтать и философствовать на тему того, что будет через двести-триста лет.
Одни из них идеализируют будущее, находя в нем надежду на прекрасную жизнь, где труд станет основой всему, другие говорят, что, возможно, изменится форма. Суть же человеческих взаимоотношений не изменится. Вот почему так важно ценить любовь сейчас, в настоящем, чтобы в будущем она могла вновь воплотиться уже в следующих поколениях. «Для любви одной природа нас на свет произвела!» — смеется Чебутыкин. Но прав и утопист Тузенбах, однако не в реальности своих идиллических предубеждений о великой силе труда. Он прав пророчески: «Пришло время, надвигается на всех нас громада, готовится здоровая, сильная буря, которая идет, уже близко и сдует с нашего общества лень, равнодушие, предубеждение к труду, гнилую скуку».
Чехов открывал сущность, то, что внутри, в существе истории и человека. Он представил в предреволюционную пору людей, испытывающих решительное, полное отвращение к господствующему укладу жизни. Такие настроения были характернейшими для времени, передовыми, определяющими, хотя и не массовыми, не всеобщими. Чехов рассказал о русском интеллигенте — таком, каков он есть, и таком, который приходит к мысли: «Главное — перевернуть жизнь, а все остальное не нужно».
(1 votes, average: 5,00 out of 5)