Как всякий русский поэт, Федор Тютчев не мог быть только поэтом лирическим. Вся его поэзия проникнута глубоким, мистическим чувством к отчизне. Признавая наличие живой души в природе, он подобным образом видел ее в России. Более того, он считал Россию по природе своей христианским царством. По мысли его, Россия призвана внутренне и внешним образом обновить человечество.
Для Тютчева Россия была не столько предметом любви, сколько веры — «в Россию можно только верить». Личные чувства его к родине были сложны и многоцветны. Было в них и отчуждение, а с другой стороны — благоговение к религиозному характеру народа.
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде Царь небесный
Исходил, благословляя.
Были у Тютчева, наконец, минутные увлечения самым обыкновенным шовинизмом.
Тютчев не любил Россию той любовью, которую Лермонтов называл почему-то «странною». К русской природе он испытывал очень сложные чувства. «Север роковой» был для него «сновиденьем безобразным», родные места он прямо называл «немилыми».
Итак, опять увиделся я с вами,
Места немилые, хоть и родные
Ах! Нет, не здесь, не этот край безлюдный
Был для души моей родимым краем.
Значит, его вера в Россию не основывалась на генетическом чувстве, а была делом сознательно выработанного убеждения. Первое высокопоэтическое выражение этой веры он дал в прекрасном стихотворении «На взятие Варшавы». В своей борьбе с братским народом Россия руководствовалась не зверскими инстинктами, а только необходимостью «державы цельность соблюсти», для того чтобы
Славян родные поколенья
Под знамя русское собрать
И весть на подвиг просвещенья
Единомысленную рать.
Эта вера в высокое призвание России возвышает самого поэта над мелкими и злобными чувствами национального соперничества и грубого торжества победителей.
Позднее вера Тютчева в Россию высказывалась в пророчествах более определенных. Сущность их в том, что Россия сделается всемирной христианской державой: «И не пройдет вовек // Как то предвидел Дух и Даниил предрек». Однако эта держава не будет подобием звериного царства. Ее единство не будет держаться насилием.
«Единство, — возвестил оракул наших дней, —
Быть может спаяно железом лишь и кровью…»
Но мы попробуем спаять его любовью, —
А там увидим, что прочней…
Великое призвание России, по мысли Тютчева, предписывает ей держаться единства, основанного на духовных началах:
Над этой темною толпой
Непробужденного народа
Взойдешь ли ты когда, свобода,
Блеснет ли луч твой золотой?
Растленье душ и пустота.
Что гложет ум и сердце ноет…
Кто их излечит и прикроет?
Ты, риза чистая Христа…
Если принять точку зрения поэта, что Россия — душа человечества, то, как и во всякой душе, светлое духовное начало имеет против себя темную хаотическую энергию, которая еще не побеждена, еще не подчинилась высшим силам, которая еще борется за преобладание и влечет к смерти и гибели. Ее жизнь еще не определилась окончательно, она еще движется, двоится, увлекаемая в разные стороны противоборствующими силами. Воплотится ли в ней свет истины, спаяла ли она единство всех частей любовью? Сам поэт признает, что она не покрыта еще ризою Христа.
Значит, судьба России зависит от исхода внутренней нравственной борьбы светлого и темного начал в ней самой. Условие для исполнения ее космической миссии есть внутренняя победа добра над злом. И тогда все остальное приложится ей.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)