Глава XXV
Однако Вадим не был намерен так просто отступить от своей цели — от дела всей его жизни. Чутьем, каким внутренним животным инстинктом, горбач чувствовал, что напал на след, что разгадка где-то рядом.
— Послушай, Орленко, — сказал Вадим, — дай я один похожу по двору и избе. Я обязательно найду какой-нибудь след, даю голову на отсечение!
— Голову ты нам уже давал, — засмеялись казаки. — Или у тебя их несколько?
Но Вадим уже не слушал гогот казаков. Чутье, нечеловеческое, какое-то дьявольское чутье, вело его в избу. И — не напрасно! Под лавкой Вадим заметил мешок с хлебом, который уронил Юрий. Хозяйка впопыхах сунула его под лавку, но не успела спрятать.
— А это что такое? — воскликнул Вадим. — Мешок с хлебом! Кому ты приготовила его, старуха?
Взгляд горбача упал на дверь погреба. В его глазах вспыхнул тот огонь, которого так все боялись. — Эй, Орленко! Я нашел их!
Вадим открыл дверь погреба и первым прыгнул в этот каменный мешок, держа в руках фонарь.
Юрий, почувствовав неладное, забился в самый угол погреба, завалив себя всяким домашним хламом. Однако Вадима уже было не сбить со следа. Не прошло и двух минут, как он вытащил Юрия на свет своего фонаря. Позади Вадима столпились казаки.
— Ну здравствуй, барин! — с усмешкою воскликнул горбач. — Ты один здесь, что ли?
— Один, — отвечал Юрий, упрямо смотря в земляной пол погреба.
— А вот мы сейчас проверим. Ребята, тащите-ка его на свет божий!
Юрия выволокли на двор. И нескольких минут было достаточно, чтобы он рассказал все о Чертовом логове.
Казаки во главе с Вадимом двинулись в путь.
Глава XXVI
А в это время в пещерах тоже происходило увлекательное действие. Борис Петрович, оставшись с Ольгой наедине, в который раз начал уговаривать девушку сделаться не только его приемной дочерью, но и любовницей. Силы девушки были на пределе — голод и нервные потрясения давали о себе знать
Не выдержав, Ольга воскликнула: «Как я могу уступить домоганиям губителя моего отца!» Растерявшись, Палицын даже не стал отрицать обвинений девушки. Ольга, пристально всматривавшаяся в его лицо, сразу поняла все — Борис Петрович действительно их губитель!
— Так знайте же, что я никогда не прощу вам этого! И всю свою жизнь, сколько смогу, буду мстить вам!
На этих словах послышался громкий шум и в пещеры ввалилась толпа казаков во главе с горбачом.
— Девушку не трогайте! — закричал Вадим. — А с Палицыным можете делать все, что хотите.
Бориса Петровича выволокли из пещер. Среди казаков он узнал своих беглых крестьян, над которыми вволю наиздевался когда-то. Лица их были полны ненависти и решимости. Палицын понял, что жизни его пришел конец.
— Сжечь его живьем, как он живьем с нас шкуры сдирал! — раздались возгласы из толпы.
В это же мгновение начали готовить костер. Все внимание казаков было направлено отца, а про сына забыли. А он, видя, что отца собираются жечь, испугался не на шутку. И не столько за батюшку, сколько за себя самого. И пока на Юрия не обращали внимания, он сумел освободить ноги от веревок и скрыться в лесу.
Позвольте, дорогой читатель, опустить сцену казни Палицина. Скажу лишь, что зрелище это было ужасным — крики сжигаемого были слышны далеко от Чертова логова, а после этого события дурная слава пещер выросла неимоверно.
Все время всей казни Ольга стояла рядом с Вадимом — они с братом выполнили свой долг, долг мести. Как сложится судьба их, неведомо никому. Одно лишь я знаю точно — Вадиму не суждено умереть седым старцем, как не суждено ему быть счастливым и любимым людьми. Судьба же Ольги еще более туманна. Возможно, когда-нибудь я опишу ее в своем новом романе.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)