Лирическая героиня поэзии А. Ахматовой

Любовь — главная тема творчества А. Ахматовой. Эта удивительная женщина-поэт наполнила свои стихотворения любовью и нежностью к мужу и сыну, глубоким чувством к родной земле, своему народу. Чувство это обнаруживается уже в первых сборниках поэтессы — «Вечер» (1909-1911), «Четки» (1912-1914).
Ахматова признавалась: «Стихи — это рыдание над жизнью». Поэтому ее лирическая героиня скорбна и трогательно проста. Неслучайно Ахматова, примкнувшая к акмеистам, разделяла их убеждения в том, что поэзию следует сблизить с жизнью. Любовь уже в ранних ее сборниках — чувство абсолютно земное, лишенное мистической потусторонности. Уже в ранней лирике Ахматовой есть дар передавать сложнейшие психологические состояния любви через предметы, вещный мир, через жесты, детали.
Само любовное чувство в сборнике «Вечер» сюжетно не развивается. Но конфликт любовного треугольника здесь многогранно исследован («И когда друг друга проклинали…», «Любовь», «Сжала руки под темной вуалью…», «Сердце к сердцу не приковано…», «Песня последней встречи»).
Сборник «Четки» (1914) открывается эпиграфом из стихотворения Баратынского:
Прости ж навек! Но знай, что двух виновных,
Не одного, найдутся, имена
В стихах моих, в преданиях любовных.
Эпиграф задает всему циклу чувство страсти, бурных эмоций. Житейским контекстом этих стихотворений был разрыв Ахматовой с ее мужем Гумилевым («У меня есть улыбка одна…», «Столько просьб у любимой всегда!..», «Проводила друга до передней…»). Традиционно считается, что этот сборник — самый декадентский у А. Ахматовой. Но мне кажется, что это не совсем так. Об этом убедительно говорит стихотворение «Не будем пить из одного стакана…». В нем лирическая героиня пытается соединить свою потаенную любовь и мир конкретных человеческих отношений.
В стихотворении «Ты знаешь, я томлюсь в неволе…» возникает ощущение любви-неволи лирической героини, ее завороженности этим чувством («О смерти Господа моля…»). В этом же сборнике намечается важный для Ахматовой мотив Божьего наказания (в стихотворении «Помолись о нищей, о потерянной…»). Это наказание воспринимается лирической героиней традиционно: как испытание Духа, крепости человеческой.
Лишь немногие из современников Ахматовой уловили новизну следующего ее сборника — «Белая стая» (1914- 1917). Среди них был О. Э. Мандельштам, отметивший его «жреческий» стиль. А, между тем, есть все основания полагать, что именно с этого цикла начинается поворотный момент в творчестве Ахматовой. Происходит окончательное утверждение женщины не в качестве объекта любовного чувства, а в качестве лирической героини. Поэтому здесь очень важен образ возлюбленного.
О. Э. Мандельштам отмечал: «Ахматова принесла в русскую литературу всю сложность и богатство русского романа XIX века. Свою поэтическую форму, острую и своеобразную, она развила с оглядкой на психологическую прозу». Стихотворениям Ахматовой присуща сюжетность («Черная вилась дорога…», «Побег» и др.), разнообразие и тонкость лирических переживаний. Любовь главенствует в цикле, но лирическая героиня цикла внутренне не изменилась. Мы ощущаем ее независимость от всепоглощающего чувства «жестокой юности».
Изменяется и пространство цикла, но это не просто «география». В нем есть стихотворение, которое показывает изменение духовного «пространства» цикла:
О, есть неповторимые слова,
Кто их сказал — истратил слишком много.
Неистощима только синева
Небесная, и милосердье Бога.
В «Белой стае» лирическая героиня — уже зрелая женщина. Она осмыслила для себя вечные ценности: свободу, жизнь, смерть. Поэтому даже в стихах, которые развивают круг привычных любовных тем (ожидание счастья, встречи, разлука, «потаенная» любовь, грусть о прошлом), появляются новые качества лирической героини: достоинство страдания, любви, способность соотносить свое чувство с простором мира. Именно в этом цикле мы находим переживания трагической судьбы России в предчувствии бед Первой мировой войны («Июль 1914», «Тот голос, с тишиной великой споря…», «Памяти 19 июля 1914»).
Ахматова приобщается к общей беде и судьбе России. В предисловии к поэме «Реквием» (1935-1940) поэтесса писала: «В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде». Ее единственный сын Лев Гумилев был арестован. Свою драму и судьбу Ахматова умещает в лаконичные строки:
Эта женщина больна,
Эта женщина одна.
Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне.
Свою поэтическую и человеческую миссию, однако, лирическая героиня видит в том, чтобы донести скорбь и страдания «стомильонного» народа. Она становится «голосом людей» в годы тотального и вынужденного молчания всех:
Для них соткала я широкий покров
Из бедных, у них же подслушанных слов.
Тема смерти в поэме обусловливает тему безумия («Уже безумие крылом…»). Само безумие выступает здесь как последний предел глубочайшего отчаяния и горя, когда лирическая героиня как бы отстраняется от себя:
Нет, это не я, это кто-то другой страдает. Я бы так не могла…
Лирическая героиня А. Ахматовой прошла сложную эволюцию. От глубоко личных переживаний она пришла к страданию за весь русский народ, с которым разделила самое страшное время в истории.