Огромная покоряющая сила романа Н. Г. Чернышевского заключалась в том, что он убеждал в истинности, красоте и величии нового, передового в жизни, убеждал, что светлое социалистическое будущее возможно и несомненно. Он отвечал на самый главный и живой вопрос эпохи: что делать людям, ненавидящим старое, не желающим жить по-старому, стремящимся приблизить прекрасное историческое завтра своей родины и всего человечества?
Многое в «Что делать?» поражало своей неожиданностью. Необыкновенен был его сюжет. Под пером Чернышевского будничная, казалось бы, история освобождения из домашнего плена дочери мелкого петербургского чиновника вылилась в бурную, напряженную историю борьбы русской женщины за свободу своей личности, за гражданское равноправие. Вера Павловна поистине не слыханным и не виданным ранее путем достигает материальной независимости. Она руководит артельной швейной мастерской и здесь, в сложном ведении дел, вырабатывает характер деятельный, целеустремленный, инициативный. Эта сюжетная линия переплетается с другой, показывающей осуществление новой женщиной еще более значительных жизненных целей — достижения духовной, нравственной и социальной независимости. В отношениях с Лопуховым и Кирсановым героиня обретает любовь и счастье в их подлинно человеческом высоком смысле. Наконец, в повествовании появляется третья сюжетная линия — рахметовская, которая, кажется, лишь внешним образом перекрещивается с двумя первыми. На самом же деле она не побочный эпизод, не «вставка» и не ответвление от главного сюжета, а самый настоящий его остов. «Особенный человек» и появляется в напряженнейший момент повествования, когда Вера Павловна трагически переживает мнимое самоубийство Лопухова, казнит себя за любовь к Кирсанову и намеревается круто переменить жизнь, расставшись с мастерской, в сущности, отступить, изменить идеалам. Умным, участливым советом Рахметов помогает Вере Павловне найти верную дорогу. Да и развязка романа связана с жизненной судьбой Рахметова.
Необыкновенна и композиция «Что делать?». До романа Чернышевского в русской литературе не было произведений столь сложно построенных. Роман начинается «вырванной» из середины сценкой — кульминацией: самоубийством на мосту, таинственным исчезновением одного из основных действующих лиц произведения. Центральному же герою романа вопреки литературной традиции отведено в повествовании скромное место, всего-навсего одна глава. А сверх того, повествование то и дело прерывается посторонними эпизодами, теоретическими беседами, снами. А. В. Луначарский, написавший в советское время лучшую работу о беллетристике Чернышевского, заметил: автор «Что делать?» употребил глубоко продуманные композиционные приемы. Внутреннее построение романа «идет по четырем поясам: пошлые люди, новые люди, высшие люди и сны». Действительно, Розальских и Сторешниковых сменяют Лопухов, Кирсанов, Рахметов, появляются наиболее значительные символические образы в снах Веры Павловны. А завершается повествование хорошо зашифрованным эпизодом, занявшим в романе одну неполную страницу, без колебания названную автором главой, — «Перемена декораций». И не случайно здесь предсказывалась победа революции, ради чего и писался роман.
Наконец, необычна и сама жанровая форма «Что делать?». Это был тогда еще почти неизвестный русской литературе публицистический, общественно-философский роман. Особенность его в том, что «воспроизведение жизни» в контрастных картинах «грязного» дворянско-буржуазного мира и мира новых людей сопровождается в романе открытым авторским объяснением того и другого. Это объяснение отнюдь не скучно-назидательно. Оно осуществляется тонко и разнообразно, особой нитью вплетаясь в повествовательную ткань романа. Объяснение — это и яркая публицистическая страница, показывающая путем подробных хозяйственных под счетов выгодность коллективного труда; это и сложный психологический анализ душевных переживаний и поступков героев, убеждающий в превосходстве новой морали над старой, домостроевской; это и беспрерывно ведущиеся язвительные споры автора с «рабами» рутины, особенно с «проницательным читателем» (собирательный тип реакционного обывателя), глупым, невежественным, самодовольным, назойливо берущимся рассуждать и об искусстве, и о науке, и о морали, и о других вещах, в которых «ни бельмеса не смыслит»; это и философское обобщение событий и процессов вековой истории человечества, поражающее широтой познаний и глубиной теоретической мысли.
В романе публицистически явственно выносится, говоря словами эстетики Чернышевского, и «приговор о явлениях жизни». Но отнюдь не в виде «прокурорских» речей, каких-то карающих излияний. Этот приговор произносится картиной новых семейственно-бытовых отношений. Судит настоящее авторский социалистический идеал, в «отблесках сияния» которого еще уродливее выступает неразумность жизни, нравов и понятий собственнического общества, и еще притягательнее Рахметовы, посвящающие себя революционной борьбе.
В романе избранной Чернышевским жанровой формы, естественно, заметную сюжетно-композиционную роль играл образ повествователя, авторского «я». От главы к главе мы все ближе и ближе узнаем автора, его могучий ум, благородство и щедрость его души, его сердечное, непредвзятое понимание самых сложных побуждений человеческой личности, его иронию, его веру в лучшее будущее. Чернышевский задумал роман «Что делать?» как «учебник жизни» и блестящим образом реализовал этот замысел.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)