Известно, что сюжет «Фаталиста» был подсказан Лермонтову действительным происшествием. Его добрый знакомый кавказский помещик Аким Акимыч Хастатов (не его ли чертами наделен Максим Максимыч в одноименной повести «Героя нашего времени»?) поведал поэту о своем не слишком приятном приключении. Однажды Хастатов чуть не был зарублен пьяными казаками в станице Червленой. Лермонтов подобное приключение, но с гораздо более трагическими последствиями, заставил испытать своего поручика Вулича. Однако при этом в повесть он вложил скрытый евангельский смысл, открывающийся при внимательном чтении «Фаталиста».
Вспомним, как Вулич спорит с Печориным, «может ли человек своевольно располагать своею жизнию, или каждому из нас заранее назначена роковая минута», и в доказательство стреляет в себя из пистолета, но происходит осечка. Печорин, однако, предсказывает Вуличу скорую смерть, и в ту же ночь узнает, что поручик был зарублен пьяным казаком; который до этого гнался за свиньей и разрубил ее надвое. Обезумевший убийца заперся в избе, и Печорин, решив испытать судьбу, врывается к нему. Пуля казака срывает эполет, но отважный офицер хватает стрелявшего за руки, и ворвавшиеся следом обезоруживают убийцу. Однако фаталистом Печорин все равно не делается. В финале повести он признается: «Я люблю сомневаться во всем: это расположение не мешает решительности характера; напротив, что до меня касается, то я всегда смелее иду вперед, когда не знаю, что меня ожидает».
Лермонтов как бы продолжает евангельскую притчу о бесах, которые, выйдя из человека («бесноватого»), .вошли в стадо свиней. Стадо затем бросилось с обрыва и погибло (Лук., VIII, 26-39). Разрубив свинью, казак выпустил прежде вошедшего в нее беса наружу. Этот бес овладел теперь душой казака, сделал его безумным (бесноватым) и толкнул на бессмысленное убийство. Именно бес
требует себе душу фаталиста Вулича, когда на вопрос поручика: «Кого ты, братец, ищешь?» — казак отвечает: «Тебя!» — и убивает несчастного. Тем самым Лермонтов говорит нам, что рукой судьбы, несущей гибель человеку, управляет не Бог, а дьявол. Бог же дает людям свободу воли, дабы те своими смелыми, решительными и расчетливыми действиями могли отвратить от себя дьявольский рок, как это удается Печорину в «Фаталисте».
В. Г. Белинский, лично знавший Лермонтова, главную черту его натуры определил как «презрение рока и предчувствие его неизбежности». Безусловно, поэт связывал судьбу с деятельностью не подвластных человеку сил, Бога и дьявола, однако оставил, наряду со скрытым, евангельским объяснением происшедшего с Вуличем, и вполне прозаическое истолкование случившегося устами старого бывалого офицера Максима Максимовича, следующим образом высказавшегося насчет предопределения судьбы: «Да-с! конечно-с! Это штука довольно мудреная!.. Впрочем, эти азиатские курки часто осекаются, если дурно смазаны, или не довольно крепко прижмешь пальцем». Вероятно, поэт все-таки считал, что живая жизнь не исчерпывается одним только Божественным предопределением, хотя последнее и играет в ней существенную роль.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)