Наполеона можно по праву назвать культовой фигурой XIX века, которая выражает суть эпохи потрясений. Тема «сильной личности», живущей только жаждой абсолютной власти над «тварью дрожащей», была весьма актуальна в условиях бурно развивающегося в России капитализма и поэтому приковала внимание многих писателей того времени. Пушкин и Лермонтов во многих своих произведениях обращались к личности Бонапарта. Он владел умами и душами многих литературных героев, например Евгения* Онегина, у которого в кабинете стоял «столбик с куклою чугунною под шляпой с пасмурным челом, с руками, сжатыми крестом». Люди, и жившие на самом деле, и созданные фантазией писателей, преклонялись перед Наполеоном, подражали ему, мечтали о подвигах, подобных тем, какие он совершил.
В середине XIX века два гениальных русских писателя, Ф. М. Достоевский и Л. Н. Толстой, также обратились к этой теме. С одних и тех же высоких, гуманистических позиций они выступали с критикой индивидуализма, античеловечной морали «сверхчеловека», не признающего за другими людьми право поступать свободно, подчиняющего их своей деспотической власти.
Герои романов «Преступление и наказание» и «Война и мир» — разночинец Родион Раскольников и князь Андрей Болконский — очень близки по своему нравственно-психологическому облику. В первую очередь их роднит сознание своего превосходства над окружающими, что явилось благоприятной психологической почвой для развития их индивидуалистических черт, притязаний на власть. Вот почему Наполеон как идеал сильной личности очень увлекал их.
Студент Раскольников выстроил свою жестокую философию не без оглядки на Бонапарта. Все люди подразделяются на две категории: «твари дрожащие», безропотно принимающие порядок вещей, и люди «необыкновенные» — творцы истории, сильные мира сего, нарушающие моральные нормы и общественный порядок; развитие же общества совершается за счет попрания первых последними. Идеалом «сверхчеловека» у Раскольникова является Наполеон. Для героя Достоевского это личность, действующая по правилу «все дозволено», человек, могущий пожертвовать всем ради достижения собственной цели. Это гений, который уверен, что имеет право распоряжаться судьбами мира, сотнями жизней. Он, не задумываясь, посылает тысячи людей на гибель в Египет, оставляет свою армию замерзать в снегах России без тени жалости и сожаления. Таков кумир Раскольникова. Молодой человек завидует способности императора перешагнуть через всех и все, его равнодушию, спокойствию, хладнокровию.
Болконского восхищает другая сторона личности Наполеона. О пристрастии князя к этой исторической личности мы узнаем уже в начале романа, в салоне Анны Павловны Шерер, где герой говорит о величии своего кумира, когда тот подает руку заразившимся чумой, но упоминает и о других его поступках, которые нельзя оправдать. Князь восхищается блестящей карьерой Бонапарта, проделавшего путь от поручика до императора, и старается закрыть глаза на его жестокость. Он видит в нем бесстрашного, честолюбивого героя, который взял Тулон, предложив свой план, доблестно захватил Аркольский мост, бросившись в гущу сражения со знаменем в руках. Андрей верит в силу единичной воли, в способность сильной личности по собственному усмотрению вершить судьбу народов. Как и многие другие юноши той эпохи, он мечтает о своем часе, когда он сможет показать на что способен: «Но где же? Как же выразится мой Тулон?».
Раскольников мечтает управлять людьми, направить свои силы на преобразование мира к лучшему. В поступках Наполеона он видит оправдание своему способу достичь этого преобразования. В отличие от него князь Андрей желает славы, известности, людской любви. Болконский завидует Наполеону, ведь тот добился самой главной из побед — победы над своими подданными: его обожают люди.
Но если, стремясь стать Наполеоном, Раскольников волнуется, переживает из-за матери, старается уберечь сестру Дунечку от брака с подлецом Лужиным, испытывает страшные угрызения совести, то для князя Андрея жизнь близких людей не более священна, чем жизнь миллионов. Размышляя о славе, он откровенно признается сам себе, что «как ни дороги, ни милы мне многие люди — отец, сестра, жена, — самые дорогие мне люди, — но, как ни страшно и ни неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за Минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать». И он действительно преступил бы через эту святыню за минуту славы. Это сближает Болконского с Наполеоном. Славолюбие явилось для князя силой, готовой смести объективные начала нравственности.
Как для Наполеона, так и для обоих молодых людей наступает «Тулон». Для Раскольникова это убийство старухи, то есть самопроверка героя: выдержит ли он идею о праве сильной личности на кровь, является ли он избранным, исключительным человеком, Наполеоном. Не выдержал. Не является. «Тулон» Болконского поначалу очень похож на триумф Бонапарта: те же дрогнувшие солдаты, подхваченное знамя. Среди полного безумия, охватившего всех, он делает то, что задумал еще перед боем. Однако подвиг князя и подвиг императора совершаются в разных ситуациях: когда молодой Наполеон взбежал на Аркольский мост, за ним пошли солдаты, только на минуту заколебавшиеся, тогда как исход Аустерлицкого сражения был заранее предрешен.
Таким образом, и Раскольников, и Болконский потерпели неудачу. Их поступки приводят к нарушению моральных норм и краху нравственных ценностей. Однако оба они путем тяжких испытаний пришли к осознанию тщетности и ничтожества избранного пути, к горькому разочарованию в Наполеоне. Лежа на Аустерлицком поле, князь Андрей перед лицом «высокого неба» освобождается от своей веры в Бонапарта, раскаивается. Он вернулся к вечному — семье, дому. Любовь Сони преображает Раскольникова, приобщает его к вечным нравственным ценностям. Герои приходят к признанию нравственного закона как общеобязательного и объективно существующего, одновременно это приводит к разочарованию в кумире. Их спасла одна и та же сила — любовь и соединение с вечным.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)