При анализе первой строфы важно отметить, что судьба Пушкина осмысляется как судьба поэта вообще и оформляется в романтических категориях: «оклеветанный молвой», «жажда мести», «поникнув гордой головой», «восстал… против мнений света», «свободный, смелый дар», «дивный гений», «торжественный венок». Основные темы здесь — конфликт поэта и толпы, божественный дар и обреченность на гибель.
Главное слово здесь — убийца, совершенно лишенное романтической приподнятости. Он не противник, не неприятель, не дуэлянт, он — убийца, и отсюда — анафорические «не мог» в конце строфы. И вновь смерть Поэта мыслится как провидение, как «перст Судьбы».
Следующая часть стихотворения (23 строки) — элегия, наполненная пушкинскими реминисценциями. Отсутствие элементов говорного стиха позволяет создать особую напевность строф.
Вторая часть наполнена антитезами, иллюстрирующими невозможность понимания между поэтом и «светом», толпой. В первой части автор взывал к толпе, теперь обращается к поэту.
Последние шестнадцать строк, написанные, как вспоминают современники, чуть позже, требуют историко-биографического комментария и связываются с проблемами, затронутыми в пушкинской «Моей родословной».
Важно отметить и тему справедливого суда, связанного в представлении Лермонтова с будущим: «Божий», «грозный», неподкупный суд, который невозможно обмануть.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)