В человеке существует много различных энергий. И у каждой из них есть своя точка кипения, то есть такая точка, характеризующая ее размерность, в которой она уже не может существовать в таком виде, в каком она существует. Так, однажды моя физическая энергия достигла такой точки. Тогда я долгое время просидел за работой, причем вся эта работа касалась компьютера. В итоге через некоторое время я понял, что я, наверное, умру сейчас, если не убью кого-нибудь или не зарежу. Мне повезло: через некоторое время на даче потребовалось сломать шкаф (его нужно было вынести из дома, а он был слишком большой для дверного проема и неразборным), я, конечно же, сразу вызвался. Боже, как я его тогда сломал!.. Болты я не отворачивал, а долбал по ним кувалдой что есть мочи, пока они не лопались и не улетали черт знает куда! По петлям долбать было бесполезно, я подсунул под одну из них монтировку, надавил на нее с такой силой, что шкаф перевернулся, по-моему, даже монтировка немного погнулась. Есть пример и из истории: франко-прусская война. Отношения между Германией и Францией так сильно накалились, что достаточно было легкого повода, чтобы начаться войне.
Так случилось и с двумя героями романа «Отцы и дети». Павел Петрович Кирсанов с самого начала не понравился другу его племянника Базарову. По мнению обоих, они принадлежали к разным сословным группам: Кирсанов даже не пожал руку Базарову, когда они в первый раз встретились. У них были разные взгляды на жизнь, они друг друга не понимали, противостояли друг другу во всем, презирали друг друга. Часто между ними происходили столкновения, ссоры. Через некоторое время общаться, а, следовательно, ссориться они стали меньше, но душевное противостояние оставалось. Бомба была заложена, оставалось только ее сдетанировать. Сдетанировал ее случай с Фенечкой. Павел Петрович приревновал Фенечку к Базарову, когда увидел их целующимися в беседке, и на следующий день вызвал его на дуэль. Насчет причины он сказал так: «Полагаю… неуместным вникать в настоящие причины нашего столкновения. Мы друг друга терпеть не можем. Чего больше?». Базаров согласился, но назвал дуэль «глупой», «необычайной». Происходит она на следующий же день рано утром. Секундантов у них не было, был только свидетель — Петр. Пока Базаров отмерял шаги, Павел Петрович заряжал пистолеты. Они разошлись, прицелились, выстрелили. Базаров ранил Павла Петровича в ногу… Хотя они должны были по условию стрелять еще раз, он подбежал к противнику и перевязал ему рану, послал Петра за дрожками. Приехавшему с Петром Николаю Петровичу решили сказать, что повздорили из-за политики.
Можно ли считать победу Базарова как намек на то, что передовые люди правы и однажды победят? Я считаю, что нет, с таким же успехом, как победил Базаров, мог победить и Павел Петрович, просто тому не хватило везенья, о том, кто кого победил, можно говорить во время их ссоры, но не на дуэли, когда все решает теория вероятности. Конечно же, главными виновниками дуэли были они сами: никто их не подстрекал к этому; так это прокомментировал сам Павел Петрович: «Мы немножко повздорили с господином Базаровым, и я за это немножко поплатился».
Автор описывает утреннюю природу, на Фоне которой шли Базаров с Петром, как бы показывая, что они, дураки, рано встали, разбудили природу и пришли на поляну заниматься «глупостью», зная, что ничем хорошим это не закончится. Также автор показывает особое поведение Павла Петровича перед дуэлью: «Павел Петрович подавлял всех, даже Прокофьича, своею леденящею вежливостью», что говорит о том, что он хотел выиграть дуэль, очень надеялся на это, хотел поквитаться, наконец, с «нигилистами»: «Он мне прямо в нос целит, и как щурится старательно, разбойник!» — подумал во время дуэли Базаров.
Сцена с дуэлью занимает одно из завершающих, результирующих мест в романе. После нее герои стали хоть немножко, но по-другому относиться друг к другу: либо хорошо относиться, либо вообще никак не относиться.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)