Кружки и салоны XVIII века

Культурное общество начала 19 века было пропитано литературой насквозь. Поэтому нет нужды, по крайней мере для первых десятилетий, строго дифференцировать кружки и салоны того времени на литературные и не литературные. По условиям того времени и той литературы каждый кружок и салон — от разгульного кружка молодых шалопаев до чопорного салона — мог явиться очагом, где выращивалась и распространялась литература.
Для начала попробуем выявить различия кружков от салонов. Кружок — небольшое, обычно приятельское объединение, собирающееся где-то на дому, не зарегистрированное в соответствующих инстанциях, но обычно имеющее свой устав и ведущее протоколы своим заседаниям. Они носили регулярный, организованный и целеустремленный характер. Вместе с изменением литературных задач, изменялись и цели, и круг интересов, и направление, и даже до известной степени структура кружка. Задачи кружков меняются сообразно с их функциями в ту или иную эпоху.
Кружки были недолговечны — 2-3 года, тогда как салоны оказались более живучи. Салон более, чем кружок, связан с бытовой обстановкой эпохи, потому что в нем нет строго фиксированного состава посетителей и нет обязательности его посещения. Непосещение заседаний кружка без уважительных причин обычно влекло за собой исключение из числа членов. В салоне же собираются люди из круга, раз и навсегда введенного в дом хозяина; но состав салона в каждый вечер определяется личным желанием, личным интересом, волею, но не обязательством.
Другой характерной чертой салона является наличие хозяев. Это сказывается на характере салона в том, что контингент посетителей не всегда объединен общностью интересов, как в кружке. Тут на сцену выходят и семейные связи, и положение в свете и всякого рода случайные знакомства. Таким образом, в наиболее ярких литературных салонах появляются люди, чуждые интересам и вопросам салона.
Литературные функции кружков и салонов также различны. Кружок больше связан с писателем, салон — с читателем. Если кружок занимается литературным производством, то салон — осуществляет литературное потребление.
Кружки сами по себе не знают традиции. Они организуются по очередным задачам литературы. Если в самой литературе понятие традиции играет некоторую роль, то в вопросах литературного быта значимость традиций чрезвычайно низка. Издатель, цензор и журналист руководствуются в своем творчестве не традицией своей профессии, а обстоятельствами, лежащими к ним значительно ближе. Поэтому и возникновение в России литературных кружков не следует ставить в связь с теми или иными явлениями западно-европейского быта.
Иное дело — салоны. В Европе салоны распространились из Франции, где они восходят еще к XVI веку. В XVII веке мы имеем там уже целый ряд блестящих салонов: Рамбулье, Поле, Бурдонне, Скюдери и др. В салоне Рамбулье, например, беседовали о литературных новинках, упражнялись в импровизации мадригалов и сонетов, слушали чтение новых произведений, вели живой и остроумный разговор. В XVIII веке многие салоны приобретают крупное политическое значение, и в некоторые эпохи правительство начинает с ними бороться. Тут характерен салон Граммон, с большим вниманием следящий за государственными делами.
В Германии салоны появляются не ранее второй половины XVIII века, т. е. тоже заносятся туда из Франции. Примерно к середине XVIII века относится образование салонов и литературных кружков у нас.
Уже в 30-е, 40-е годы XVIII века мы находим интимные литературные кружки. Так, есть сведения, что в Сухопутном шляхетном корпусе, в бытность там молодого Сумарокова, воспитанники читали друг другу свои литературные сочинения и переводы и что Сумароков назвал их «Обществом любителей Российской словесности». К 50-м годам относится основание салона Ивана Ивановича Шувалова. Его салон посещали и Ломоносов, И Сумароков, к концу века тут бывали Державин, Дашкова, Оленин. Во дворце Шувалова схватывались Сумароков и Ломоносов, и просвещенный меценат стравливал их себе на потеху, в равной мере поддерживая обоих.
Десятилетием позже мы встречаем новый литературный кружок студентов Московского Университета, группировавшихся вокруг Хераскова. Когда Херасков переселяется из Москвы в Петербург, вокруг него снова собирается тот же кружок. Здесь мы находим Богдановича, Фонвизина, Ржевского и других. Кружок издает журнал под характерным названием «Вечера».
Приблизительно к этому же времени относится образование салона Державина. Салон посещали Оленин, Николай Александрович Львов Федор Петрович Львов, Вельяминов и Капнист, словом мы встречаем тут ту литературную группу, которая позже образовала «беседу любителей российского слова». Салон Державина существовал до его смерти в 1816 году. Для литературы того времени, для кружковой критики характерен упорный язык произведения. Например, стихотворение Жихарева «К деревне»
Деревня милая, отчизна дорогая.
Когда я возвращусь под кров счастливый твой.
Подверглось получасовой критики о том, что эпитет милая может прилагаться только к одушевленным предметам; что нельзя также сказать, обращаясь к деревне: когда я возвращусь под кров твой, потому что деревня слово собирательное и кровом называться не может. Было предложено: Деревня тихая, о хижина драгая.
К 70-80 годам 18 века относится также образование и ряда официальных литературных обществ: вольное собрание любителей российского языка, собрание университетских питомцев и собрание воспитанников московского университетского благородного пансиона, учрежденного Жуковским.
И так кружкам и салонам 18 века мы обязаны таким явлением, как меценатство. Тут же мы встречаем и своеобразные явления книжного рынка, жалкую участь тогдашних журналов, своеобразное положение литературы в культуре образованного общества.